Павел Любаев, Иван Калинкин, Александр Доронин. Зёрна радости.

Павел ЛЮБАЕВ 

 

 

ПАМЯТКА

 

Не песню соловьиную на двадцать два коленца,

Не веточку весеннюю в сиреневом дыму,

Расшитое мордовское льняное полотенце

В пути-дороги дальние из дома я возьму.

Оно такое чистое, как снег на огороде,

На том снегу беленое в предутренний мороз,

Узоры, словно радуга при грозовой погоде.

Кто чудо семицветное на полотно нанес!

Его достану, вспомнится мордовская сторонка,

Излука речки вспененной и отчее крыльцо,

На шее полотенце повиснет, как сестренка,

И словно мать родимая погладит мне лицо.

Перевод с мордовского-эрзя А. Коршунова

 

 

ЗЕРНА РАДОСТИ

 

Твоя душа – в делах твоих,

В твоих речах и хлебосольстве.

Она присутствует при них,

Как дух народа при посольстве.

 

Когда сумеешь хлеб испечь –

Людей накормишь и согреешь,

И скажешь искреннюю речь,

То зерна радости посеешь.

 

Народ наш испокон веков

Всю душу вкладывал в работу.

От добрых дел и добрых слов,

Скажи мне, обеднял хоть кто-то?

 

Ты их родство понять изволь,

Пусть будет здесь, на свете белом,

Как соль и хлеб,

Как хлеб и соль,

Нерасторжимы слово с делом!

Перевод А. Терентьева

 

ЦВЕТОК ЖИЗНИ

 

Как увижу – цвету улыбкою,

На душе – рассвет золотой.

Мое дитятко солнцеликое,

Сколько радости мне с тобой!

Над тобой сквозь акаций кружево

Солнце полог плетет любя.

Словно звездочки с неба южного,

Глазки светятся у тебя.

И как будто цветок невянущий –

Каждый пальчик, как лепесток.

Ты ладошками к солнцу тянешься…

Ты всей жизни моей цветок.

Радость – в каждом твоем движении,

Радость – гимны во мне поет.

Ты – второе мое рождение,

И бессмертие ты мое.

Перевод В. Юшкина

 

 

 

Иван КАЛИНКИН

 

*  *  *

 

Клубится зло, готовое к атаке,

И солнце гаснет, уступая мгле.

Опять слепой огонь кровавой драки

Морщин прибавит матери-земле.

Она, качнувшись от волны ударной,

Вращается на острие иглы,

И падают, раскинув руки, парни

На грудь земли свинцово-тяжелы.

Недвижные, лежат они устало,

Нашедшие последний свой приют.

Земля для них – постель и покрывало.

Сквозь твердь земную слезы их текут.

Текут они из памяти далекой

И на оконном светятся стекле,

Мужские слезы о судьбе нелегкой

Живущих на истерзанной земле.

Клубится зло и снова бойни ищет

На новых огневых передовых,

И мертвые на сгорбленных кладбищах

В своих могилах плачут о живых.

Перевод с мордовского-эрзя Л. Дубаева

 

 

ПОЛЫНЬ

 

Душа полыни – в горечи ее.

А горечь мы не любим и не ценим.

Полынь сухая на ветру осеннем

Поет про одиночество свое.

Прислушайтесь когда-нибудь в пути,

Проникнитесь однажды состраданьем:

Как хочет горечь вылиться рыданьем,

Вся, без остатка, песней изойти!

Перевод Л. Дубаева

 

 

ОСЕННЕЕ

 

Душа с тяжелой ночью распростится

На сквозняках рассветных берегов,

Где луг разостлан выгоревшим ситцем

В осенней тихой скромности цветов.

 

Прощальный их привет, печали полный,

Опять скользит путями бытия,–

Носила юбку ситцевую, помню,

Когда-то мама милая моя.

 

Промчится ветерок самозабвенно,

Дохнет в лицо, и вспомню вдруг о том,

Как приносила мама запах сена

В своих руках в наш присмиревший дом.

 

Склоню колени, с теплотою прежней

Лицом коснувшись травяных зыбей…

Осенний луг – как ситцевый передник

Любимой, нежной матери моей.

Перевод Л. Дубаева

 

 

*  *  *

 

Ты возвращенья моего ждала

И каждый день, чтоб горница сияла,

Колодезной водой ты вымывала

Разлуки боль из каждого угла.

Окно, чтоб солнце ясное цвело,

Отмыла так, что головой качала

Береза и стекла не различала –

Почти воздушным сделалось стекло.

О нашей встрече весточку несла

На быстрых крыльях звонкая синица,

О том не зная, как легко разбиться

О слепоту незримого стекла.

Не радоваться жизни ей теперь –

Окно, как продолженье неба было.

И трещина, как молния, застыла,

Как знак необратимости потерь.

Я снова дома. Ты опять со мной.

Воркуешь нежно, но глядишь тревожно

На трещину порой и осторожно

Скользишь по ней задумчивой рукой.

Родная, все тревожные слова

Забудь и посмотри, как день лучится…

Ошиблась опрометчивая птица,

Зато любовь – по-прежнему жива.

Перевод Л. Дубаева

 

 

 

Александр ДОРОНИН

 

 

ВСТРЕЧА

 

Повстречался я с тремя друзьями.

— Вижу, ты в село пришел пешком,—

Первый мне сказал,— пора б с годами

Приезжать на транспорте своем.

А второй сказал: — Коль негде спать,

Заходи в мой дом заночевать.

Третий друг прижал меня к груди:

— Ты не в дом, ты в сердце заходи!

Перевод с мордовского-эрзя  А. Терентьева

 

 

*  *  *

 

Загустевает в грушах сок медовый,

Листва благоухает горячо.

Подсолнухи на старый тын садовый

Склонились, словно к другу на плечо.

 

Еще дождей осенних вереницы

С холма не увидать из-под руки.

Роняет солнце перья, как жар-птица,—

С подсолнухов слетают лепестки.

Перевод  А. Терентьева

 

 

ГОРЕ

 

Одной в избе живется нелегко.

Состарилась и сильно зябнуть стала.

Согреться села у окна. В ушко

Иголки нитку вдеть пыталась,

Но – рука дрожала.

А в глазах слеза

Туманила знакомые предметы,

На стенах пятна света.

Какие-то глухие голоса

Как будто окликали…

«Платон! Не ты ли, мой сынок, Платон?!

Мой первенец…»

Едва ли —

Ушел на фронт и не вернулся он.

 

«Микиша? Ты? Мой младшенький сынок…»

Едва ли —

Он на фронте в землю лег

И Митрий, муж…

Как ей не горевать?

Давно прошла война,

А слезы не унять.

И шепчет бывшая жена и мать:

«Ну почему же не берет на небо Бог?!»

 

К окошку села, чтоб зашить платок,

Но нитка не вставляется в ушко,—

Оно от горя стало так узко!..

Перевод  К. Смородина

 

 

ЧАСЫ

 

Бьют часы! Еще один час

Вспыхнул молнией и погас.

Бьют часы…

Стрелки круг за кругом

Жизнь проходят твою спеша.

Там – оставил мечту, там – друга,

Там (в тот день так рыдала вьюга)

Твоя молодость вдруг прошла.

Бьют часы! Еще один час

Вспыхнул молнией и погас.

А точнее – и он остался

Там… По вехам своим идешь.

Не заметишь, а здесь уже старость,

Обернешься, а там идет дождь…

Перевод  К. Смородина